Мария Александровна Суханова родилась в городе Челябинске. Мать её вышла замуж за вдовца, у которого уже было шестеро детей, и родила ему ещё пятерых. Она рассказывала, что родители были очень трудолюбивые и добрые, но не разобрались в той сложной обстановке среди царящего разбоя и убийств*. После "раскулачивания", использованного преступниками, алчным и ожесточённым людом в своих интересах, трагической гибели отца – Александра Кузьмича, ужасной голодной смерти матери – Анны Фёдоровны (девичья фамилия – Тетюкова), нищенских скитаний с последним, младшим братом Витей, Мария попала с ним в детдом.
   Однажды, пытаясь защитить своего брата и младших детдомовцев от взрослых бандитов, возможно, присланных для компрометации директора этого государственного детского заведения, она (в спину) и воспитатель, получили ножевые ранения и были отправлены в больницу. Позже, Марию поощрили путёвкой в Артек, но не прошла медкомиссию, т.к. переболела три месяца назад малярией, и поехал другой, мальчик.
   Братик Витя, посмотрел за свою жизнь только один кинофильм – "Чапаев", и ему нравилось имитировать стрельбу из пулемёта, повалив нáбок табурет. Неожиданно он заболел скарлатиной, и умер в больнице. Хоронили всем детдомом.
   Мария закончила ещё только 7 классов. Но под влиянием умелого выступления, приехавших в детдом агитаторов Челябинского тракторного завода, которые рассказали детям обо всём: от крайней нужды страны в токарях, до красивой цветной стальной стружки, вызвалась ехать учиться в ФЗУ ("Когда я подняла руку, то Ольга Васильевна даже изменилась в лице, и это лицо её, всю свою жизнь вспоминала" – см. здесь).

   "Сегодня, началась война, завтра – у нас ничего не было кушать. Магазины уже были пустые" – вспоминала Мария Александровна. Во время войны, работала токарем на ЧТЗ – Кировском заводе в РМЦ, до получения в 1944 году производственной травмы ноги. Когда перешла в этом же цеху работать планировщиком.
   В то время в челябинском госпитале на излечении находился раненый и получивший контузию на фронте харьковчанин Рафаэль Волынский. Позже, он появился на ЧТЗ. Работал над наглядной агитацией, писал портреты руководства завода и заводчан. Здесь, они познакомились. Почувствовали необыкновенную общность душ, полюбили друг друга. Но ему надо было ехать домой.
   В 1946 году Мария Суханова стала кандидатом ВКП(б). 20-го июля этого же года, закончила занятия на курсах медицинских сестёр запаса и была поставлена на военный учёт сержантского состава.

Гольдберговская церковь.   Улица 1-й Конной Армии (Заиковская)

   Засыпав письмами, Рафаэль вызвал её к себе, в Харьков. Мария, оставив завод, приехала к нему в 1947 году. Это была трёхкомнатная квартира на втором этаже двухэтажного дома на ул. Заиковской, 102, кв. 1, через дорогу напротив входа в Гольдберговскую церковь. На стене комнаты, где они поселились, Рафаэль сделал великолепную фреску с изображением в полный рост своей Марии. В мае 1949 года у них родился сын. Однако, из-за семейных недоразумений с матерью и сестрой, Рафаэлю самому здесь не нашлось места для проживания. В 1950-м, все свои красноречивые письма Рафаэль забрал у Марии, когда она была на работе. Пришлось уйти из дома родных Рафаэля и ей с ребёнком. В 80-е годы этот дом был снесён, а улица переименована в 1-й Конной Армии.
   Одиннадцать лет Мария Суханова скиталась по чужим углам. Восемь из них снимала угол у хозяйки Ишуниной Александры Кузьминичны, на ул. Украинской, 23. Отдать сына в интернат, что рекомендовали... не допускала и мысли. Выручали друзья и, с возмещением убытков, знакомые. Лишь в 1961 году получила свою государственную изолированную квартиру, на ул. Пятигорской, 1, кв. 70.
   Трудилась сутками, часто по двое-трое суток подряд, в хлебопекарной промышленности города и подрабатывала в нескольких местах ещё, например, в страховом агентстве. Несколько лет назначалась начальником пионерлагеря "Пищевик" в пос. Южном, под Харьковом. Работала диспетчером Харьковского Хлебокомбината № 2, заведующей пекарней № 4. Была секретарём парторганизации, председателем профкома, начальником отдела кадров хлебозавода № 5**, затем – № 2.
   Мария Александровна не пользовалась коньюктурной, а всегда имела и отстаивала свою позицию в жизни. Никогда она не пыталась умалить и Иосифа Виссарионовича Сталина. Таковы были много испытавшие в жизни, проверенные трудным временем друзья семьи. Нина Томах, одна из лучших подруг послевоенного времени, прошла немецкий концлагерь и 10 лет советских лагерей, меня спрашивала: "За какие грехи отвечает теперь Сталин? 80% тех, кто был со мной в наших концлагерях – это страшные враги (социализма)". "Их вообще, выпускать не нужно было" – говорила она. Однажды к ней, по случаю какого-то застолья пришёл, один из них, отсидевший 25 лет. То был высокий, с чисто выбритым лицом и белой шевелюрой волос на голове старик. Сидел он за общим столом прямо, как при иполнении чего-то. Впечатление, от того что говорил – те, его немцы пришли...

    Переворот. В 41-м на Советский Союз напал Гитлер, в 91-м - Ельцин. На фоне зловещего настоящего, с особой болью Марии Александровне вспоминалось пережитое. Часто, вновь и вновь, будто вставала перед глазами её мать, Анна. Которая будучи сильно верующей от воспитания и от тяжёлой доли, при жизни особенно привечала святого великомученика и целителя Пантелеймона. Вот, и собралась, поехали всей семьёй, с малолетними её внуками в ту, Гольдберговскую церковь, поклониться памяти Анны у иконы с Пантелеймоном. Старая служительница церкви, что сидела на лавке со своим ведром, привязалась ко мне, что не так руки держу глядя на икону. На фоне уже явного врага страны и народа Горбачёва, блефовавший Ельцин казался тем, кто поможет сохранить СССР от уничтожения. Поэтому, заодно поставили свечку и Борису...
    Хоть снесли дом напротив церкви, где жила когда-то, как упоминалось выше, но в тех местах Мария Александровна побывала, прощалась. Возвращаясь домой, в городском транспорте, бодрилась. Отрываясь от своих грустных мыслей, иногда, быстро поворачивая голову смотрела на людей, в окно на небо.
    Снова, от горя, потерь, великого унижения изнывала душа, возмущением полыхали её мысли.

Выдержка из письма (читать полностью ) тележурналисту С. Потенкову. 15/V-1997 г.

   Один за другим умирали друзья и старые знакомые, с которыми раньше, всегда перезванивалась по телефону. Когда не могла уже уйти дальше, чем скамейка у подъезда дома, говорила, что и там не с кем общаться. Только лезут иногда разные, без царя в голове, со "своими" религиозными брошюрами.
    Пасть врагов и предателей народа, рвала тело выстраданной советской страны. Душу, тело патриотки. И в своей автобиографической повести "Туманное время", она старалась оставить нам силу подлинной русской вечной, одинокой любви, силу своего бессмертного духа. Но, случился инсульт. Порализованная, с отнявшейся речью, оказалась в больнице с циничными дипломированными мздоимцами в белых халатах. На просьбу учесть, что больная имеет статус участника войны, лечащий врач Татьяна Ивановна, ответила: "Это ваши проблемы, а мне нужен мобильник, постоянно дежурящая машина у входа в больницу и три тысячи на руки". Тяжёлое время – благоприятные условия для преступников. За исключением младшего медперсонала, началось... За два дня до гибели, на вопрос, приведенного в палату к её кровати, врача: "Как вы себя чувствуете?", вдруг, глухо прозвучало: "Превосходно". При этом губы у Марии Александровны не пошевелились. Борцы не стареют.
    Соседи по дому, когда умерла, некоторые всплакнули. Тяжело переносил вопросы о матери, которые задавали на работе, и я. Но, помогали держаться там, и подопечные группы учащихся. В отличии от «близких», со своими планами. Есть большая категория населения вообще не способная оценить великое, и настоящие человеческие достоинства в реальном мире, по совести. Наоборот, стремится всё, кроме себя, обесценить и втоптать в грязь, взгромоздясь сверху. С ними, и со стаей захвативших власть бандитов, в очередной раз вплотную встретился, и защищая с коллегами ПТУ № 10 им. Героя Советского Союза И.П. Камышева от окончательного разграбления, позже (2005-2008 г.г.).
    Похоронена М.А. Суханова на 17-м городском кладбище г. Харькова.

    Такие, советские – гордые, самоотверженные, смелые и талантливые претворяли "сказку в быль". Долго шныряли среди нас угрюмые и алчные... Всячески, постоянно вредили нашей жизни. Скрывали вынашиваемую преступную цель – наживу, путём ограбления народа. Провинившихся красноармейцев, Чапаев, в одноимённом кинофильме, за курицу корил: (41,3 Kb) "Вы у кого тащите? У своего же мужика, тащите!", а в заключение произнёс: (328 Kb) "... А я попадусь – стреляй меня. ..." Врагов, и не знающих чести, усовестливать – мерзко.
    "Как же ты один?" – сказала она за месяца два до беды, зная о приближении своей смерти. Непокорённая...

*	– Так, в конце 90-х, в Чернобыльской пыли разрушающейся страны, воры и спекулянты в исступленном восторге восклицали: "Куй железо, пока Горбачёв".
**	– Последняя часть готовящегося доклада Марии Александровны Сухановой для профсоюзной конференции Хлебозавода № 5, 1974 г.	(389 Kb)